Любая строчка в предвыборной программке партии «За правду», которую возглавляет писатель Прилепин, дышит и призывами к терроризму и оправданиями его, и тем не наименее, эта партия зарегистрирована и ей обеспечена обычная деятельность.
Как понятно, пользующийся популярностью в патриотических кругах писатель Захар Прилепин в прошедшем году сделал и возглавил политическую партию «За правду», и сейчас готовится вкупе с ней участвовать в выборах в Госдуму, которые, по прогнозам профессионалов, пройдут несколько ранее запланированного, может быть, даже в зимнюю пору этого года. По этому поводу, Прилепин со своими однопартийцами составил и опубликовал предвыборную программку, которая завлекла внимание профессионалов.
ксперты подозревают, что партия Прилепина сотворена Кремлем на подмену ЛДПР (Либерально-демократической партия России — официально зарегистрированная политическая партия в Российской Федерации). Партия Жириновского, как считает, к примеру, Павел Пряников, «.»
Политолог Станислав Белковский в собственной статье, размещенной в «Собеседнике» направил внимание на главные положения программки «заправдинцев»:
«
»
***
Остроумно и саркастично отозвался о программке партии «За правду» сотрудник Прилепина по писательскому цеху – узнаваемый писатель и драматург Алексей Слаповский:
Заглянув по одному делу туда, куда вовек бы не заглядывал, на веб-сайт прилепинской партии «За правду», в первый раз ознакомился с ее программкой. Она изумительна почти всем, но для меня больше всего перекличкой с «Тарасом Бульбой», с Запорожской Сечью, какой изобразил ее величавый живописец и феноминальный мыслитель Гоголь.
Смотрите сами.
У ЗП:
«. ».
У Гоголя:
Пришедший являлся лишь к кошевому; который заурядно гласил:
— Здравствуй! Что, во Христа веруешь?
— Верую! — отвечал приходивший.
— И в троицу святую веруешь?
— Верую!
— И в церковь ходишь?
— Хожу!
— А ну, перекрестись!
Пришедший крестился.
— Ну, отлично, — отвечал кошевой, — ступай же в который сам знаешь курень.
Сиим оканчивалась вся церемония.
У ЗП:
Наша задачка — влиять на элиты, навязывать смену элит, замещать собой элиту в случае необходимости.
У Гоголя.
— Что, кошевой, пора бы погулять запорожцам?
— Негде погулять, — отвечал кошевой, вынувши изо рта небольшую трубку и сплюнув на сторону.
— Как негде? Можно пойти на Турещину либо на Татарву.
— Не можно ни в Турещину, ни в Татарву, — отвечал кошевой, взявши снова хладнокровно в рот свою трубку.
— Как не можно?
— Так. Мы обещали султану мир.
— Да ведь он бусурмен: и бог и Святое писание велит лупить бусурменов.
— Не имеем права. Если бы не клялись еще нашею верою, то, быть может, и можно было бы; а сейчас нет, не можно.
— Как не можно? Как ты говоришь: не имеем права? Вот у меня два отпрыска, оба юные люди. Еще никогда ни тот, ни иной не был на войне, а ты говоришь — не имеем права; а ты говоришь — не надо идти запорожцам.
— Ну, уж не следует так.
— Так, сделалось быть, следует, чтоб пропадала даром козацкая сила, чтоб человек сгинул, как собака, без хорошего дела, чтоб ни отчизне, ни всему христианству не было от него никакой полезности? Так на что все-таки мы живем, на какого черта мы живем? объясни ты мне это. Ты человек умный, тебя недаром избрали в кошевые, объясни ты мне, на что мы живем?
Кошевой не отдал ответа на этот запрос. Это был упорный козак. Он незначительно помолчал и позже произнес:
— А войне все-же не бывать.
— Так не бывать войне? — задал вопрос снова Тарас.
— Нет.
— Так и мыслить о этом нечего?
— И мыслить о этом нечего.
«Постой же ты, чертов кулак! — произнес Бульба про себя, — ты у меня будешь знать!» И положил здесь же отмстить кошевому.
У ЗП:
«Мы живём в мире, где сейчас идёт около сорока войн. Все уверяющие нас, что в XXI веке трудности необходимо решать цивилизованно, по сути хотят только нашей капитуляции. В понятие «цивилизованно» мы вкладываем один смысл: всё, что содействует сохранению, усилению и расширению российской цивилизации, — цивилизованно.»
У Гоголя:
— Как! чтоб жиды держали на аренде христианские церкви! чтоб ксендзы запрягали в оглобли православных христиан! Как! чтоб попустить такие мучения на Российской земле от окаянных недоверков! чтоб вот так поступали с полковниками и гетьманом! Да не будет же этого, не будет!
…
Скоро весь польский юго-запад сделался добычею ужаса. Везде пронеслись слухи: «Запорожцы!.. показались запорожцы!..» Все, что могло спасаться, спасалось.
…
Все знали, что тяжело иметь дело с буйной и бранной массой, известной под именованием запорожского войска. … И нередко в тех местах, где наименее всего могли ждать их, они появлялись вдруг — и все тогда прощалось с жизнью. Пожары обхватывали деревни; скот и лошадки, которые не угонялись за войском, были избиваемы здесь же на месте. Чудилось, больше пировали они, чем совершали поход собственный. Стоймя стал бы сейчас волос от тех ужасных символов свирепства полудикого века, которые пронесли всюду запорожцы. Избитые малыши, обрезанные груди у дам, содранная кожа с ног по колена у выпущенных на свободу, — словом, крупною монетою отплачивали козаки прежние долги…
***
Завершив эти смешные сравнения, Слаповский пишет:
«Не буду утомлять далее сопоставлениями, сами почитайте, если охота. Гоголевская Сечь была – бандой. Патриотической, точнее, националистической. В сути, программка партии ЗП есть программка создаваемого бандформирования. Для что? Для того, чтоб Наша родина жила повадками 17-го века.
И никто эту партию не считает экстремистской либо террористической. А журналистку Светлану Прокопьеву за несколько строк в СМИ (Средства массовой информации, масс-медиа — периодические печатные издания, радио-, теле- и видеопрограммы) обвинили конкретно в призывах к осуществлению террористической деятельности и общественном оправдании терроризма. Восемь экспертиз ее текста, многодневный трибунал и приговор – полмиллиона штрафа. И на том спасибо, могли бы и высадить.
А здесь любая строчка дышит и призывами к терроризму, и оправданиями его – и ничего. Партия зарегистрирована, ей обеспечена обычная деятельность.
Но!
Но ни при каких обстоятельствах я не призываю к репрессиям против нее. По одной обычной причине – если присмотреться, партия эта полностью тусовочная, как несчастные «Ночные волки», а текст программки – текст художественный, хоть и послабее, чем у Гоголя.
Никогда в жизни я не буду призывать к наказаниям за художественный текст. А что он людоедский – ну, так мыслит создатель…»